Андрей Емелин: «Стабильность регулирования – ключ к счастью потребителя»
Деятельность Национального совета финансового рынка (НСФР) простым россиянам «на первый взгляд, как будто не видна», поскольку Совет взаимодействует не напрямую с гражданами, а с банками, Правительством, Госдумой, Советом Федерации, Банком России и так далее. Между тем, именно человек и потребитель финансовых услуг стоит буквально за каждым словом и за каждым шагом, который делает НСФР. О проектах и инициативах Совета портал Finversia.ru расспросил Андрея Емелина, руководителя НСФР.
– Андрей Викторович, я специально посмотрел, чем официально занимается НСФР и даже выписал: «НСФР осуществляет разработку и экспертную проработку проектов нормативных актов, подготовку на них заключений и правовой консалтинг». Скажите, а где за этой зубодробительной терминологией скрывается человек, потребитель финансовых услуг?
– На самом деле клиент здесь стоит буквально за каждым словом. Потому что всё регулирование, которое осуществляется на финансовом рынке, оно в конечном счете касается именно потребителя. А значительная часть регулирования посвящена исключительно конечному потребителю финансовых услуг. Речь идёт о законе о потребительском кредите, и о законе о персональных данных, и о многих других. Даже закон о национальной платежной системе в значительной степени регулирует взаимоотношения с потребителем. И в этом плане основной объём нашего диалога с регуляторами – тоже про потребителя. Поэтому, сколь бы сложной не казалась терминология, это все про реальную жизнь. И успешность своей работы мы измеряем теми конкретными жизненными результатами, которые достигаются. И, наоборот, неудача – это то, чего пока еще не удалось сделать для людей.
Что касается банков, то, изначально, это организации для оказания услуг. Банк сам по себе ничего не производит. В отличие, например, от деревообрабатывающего комбината. Банк не может жить в изолированном мире, без клиента. А комбинат может. Например, банк собирает информацию о клиентах и направляет их в Росфинмониторинг – в рамках 115-ФЗ. Человек про это не знает – если только банк не обращается к нему с просьбой предоставить дополнительные документы, например. Или не дай бог отказывает в проведении операции. Людям кажется, что Росфинмониторинг и банки тем и занимаются, что отказывают в проведении платежей. Но, на самом деле, это лишь очень незначительная часть работы, верхушка айсберга.
– Я знаю, что когда началась пандемия – почти два года назад – НСФР оказался на острие атаки, на фронте, можно сказать – вы принимали непосредственное участие в том, чтобы разрешить банкам открывать удалённо счета – ведь все мы оказались в одночасье на картине. Расскажите, что вы ещё делали и как банки прошли пандемию – с точки зрения НСФР.
«Задача НСФР, в том числе, – помогать государству противодействовать преступникам и террористам»
– Я считаю, что, как ни странно, за время пандемии клиент получил намного более насыщенную палитру финансовых услуг. То, что до пандемии только собиралось стать дистанционным, в пандемию таковым стало. Если не мгновенно, то очень быстро. Это колоссальный объём работы, которые сделали наши банки, и особенно банковские IT-службы. Обратите внимание, что количество отозванных лицензий во время пандемии не росло. Банки не просто выстояли в этом кризисе, а качественно повысили свой уровень услуг и уровень взаимодействия с клиентом. Сегодня вы встречаетесь с банком только один раз – для открытия счёта. После этого вы можете находиться дома и из дома проводить все необходимые операции и получать услуги. А недавно были приняты поправки в 115-ФЗ, согласно которым любой участник финансового рынка может поручить банку проводить идентификацию. Фактически теперь банковская идентификация стала мастер-ключом. Если клиент её прошёл, он получает доступ к множеству других услуг и иных финансовых организаций: к страхованию, к работе на фондовом рынке, к чему угодно. Теперь там уже даже далеко не только финансовые услуги – ввиду развития экосистем крупными банками.
Стоит сказать, что Банк России пошёл навстречу банкам и сделал ряд важных послаблений, так называемых, антиковидных. В виде смягчения резервирования при условии, если клиент получал реструктуризацию кредита. Были введены специальные каникулы – для тех, кто попал в тяжёлую ситуацию, остался без работы, например.
Важно, что на выходе из пандемии все эти достижения банков (в отличие от послаблений) не были свёрнуты. Сегодня дистанционные сервисы продолжают развиваться – в интересах людей, прежде всего.
– В этой связи вопрос про Единую биометрическую систему. Как развивался данный институт во время пандемии?
– Проект оказался очень ко времени. Понятно, что никто не мог предвидеть коронакризис, но как только он начался, оказалось, что ЕБС – универсальный ключ к услугам, и не только к финансовым услугам. Сегодня активно развиваются образовательные и другие услуги посредством доступа через ЕБС. Мы видим, что наращивание услуг – это тренд развития системы.
Отдельно стоит сказать о безопасности. Да, риски есть всегда.
«Лучше, чем ЕБС у нас в стране защищена только гостайна и доступ к ядерному оружию»
Я знаю, о чём идёт речь. Жесточайшие требования к безопасности были условием запуска системы, и они полностью соблюдены. Более того, эти требования в значительной степени замедлили её развитие, и мы это видим. Однако мы осознаём, что биометрические данные – это самые чувствительные данные для человека и их утрата – это не просто утрата пин-кода или паспорта. Это утрата цифровой идентичности.
– Какое количество слепков в базе данных?
– Не так много, как хотелось бы. Я бы ориентировался на другое. Зачем мы вообще запускали ЕБС? Чтобы человеку было просто открыть свой первый счёт в банке. Но со временем проект перерос первоначальную задачу – появилась возможность пройти идентификацию и для иных видов услуг. Хотя, подчеркну, что нигде нет требования лично явиться для чего-либо, кроме открытия первого счёта. Но в каких-то случаях это удобно. Мы помним, что ещё задолго создания ЕБС активно развивались коммерческие биометрические системы. Банки нас давно распознают по голосу, по лицу, по пальцу и так далее. К слову, никаких эксцессов в использовании коммерческих биометрических систем за все эти годы не было. Будучи замкнутыми, они более безопасные. Как и любая замкнутая система. Девайс, который выполняет одну функцию, заведомо более безопасен, чем девайс, который выполняет 21 функцию. Просто потому, что к нему меньше субъектов и каналов доступа.
Вопрос, нужно или не нужно развивать ЕБС не стоит. Проект реализован и развивается за счет внутренней энергии. И степень его дальнейшего развития будет определяться прежде всего потребностями граждан. Мы должны отталкиваться именно от их нужд. До появления ЕБС в России бурно развивались системы дистанционного предоставления услуг. И никаких проблем не было. Массу услуг можно было получить и сейчас можно получить, вообще никогда не используя биометрию. Поэтому, я считаю, что ЕБС должна приходить именно туда и тогда, где и когда в ней есть необходимость. Например, для идентификации гражданина при получении льгот.
– Ещё одна острая проблема. Ограничение закредитованности россиян. В связи с тем, что многие столкнулись с падением доходов в пандемию, эта проблема приобретает особую остроту – ведь жить хочется, как прежде. А тут банки стали отказывать в кредитах. Ваше отношение к проблеме?
– Это огромная проблема. Люди привыкли постоянно увеличивать и свои доходы, и своё потребление. А тут мы вдруг все столкнулись с неопределенной ситуацией. мы не понимаем, когда всё это закончится и вынуждены уходить в режим жёсткой экономии – чтобы привести свои потребности в соответствии со своими возможностями. Беда в том, что некоторые люди пытаются сохранить свой уровень потребления, не имея на это возможностей. Это психологическая уловка. Если раньше мы брали кредит для покрытия кассовых разрывов, то теперь всё по-другому. Рынок сжался. Нужно быть готовым к тому, что к прежней жизни мы не скоро вернёмся. Государство совершенно правильно вмешалось в ситуацию: ведь если разрешить сегодня людям брать столько кредитов, сколько они хотят, то уже завтра люди окажутся на улице, без средств к существованию. Отсюда социальные волнения и так далее. И по сложившейся традиции гражданин пойдёт с претензиями к государству. Поэтому государство создало контрольные институты. Одним из таких институтов является ПДН – показатель долговой нагрузки. Первоначально он был введен актом Банка России, а вскоре будет урегулирован в законе. Теперь можно сказать человеку, что мы его предупредили: следующий кредит за пределами 50% дохода может привести к очень неприятным последствиям, к долговой яме, к банкротству и так далее. С помощью ПДН государство именно предупреждает. Хочет человек рискнуть? Пусть, но только осознанно. А для этого его нужно прямо предупредить.
– Смежная тема с закредитованностью – запрет на списание социальных пособий. Я знаю, что НСФР этим занимается. Какие тут есть подводные камни, как это работает?
– С точки зрения клиентов, это очень позитивная норма. Если уж государство социально поддерживает деньгами – на ребёнка, по инвалидности и так далее – то, очевидно, необходимо дать возможность использовать эти средства именно по целевому назначению, особенно людям, у кого низки или отсутствуют иные доходы. Однако, всё должно быть уравновешено. Если у вас снижается объём средств, из которых вы обслуживаете долги, то соответствующим образом у вас снизится и объём вашего будущего кредита. Наивно полагать, что вы будете платить меньше, а получать больше. Ещё момент – любые социальные инициативы должны быть реализованы максимально просто и технологично для исполнителей. В данном случае для банков. В соответствующем законопроекте заложена, мягко говоря, непростая схема, в которой единовременные пособия вычитаются по одному принципу, периодически получаемые пособия – по другому принципу. При этом, если он эти денежные средства соцвыплаты получил от банка обратно, то он должен из каких-то иных статей своих доходов погасить свой кредит, на погашение которого соцвыплата раньше была использована. Человеку даже осознать эту схему трудно, а тем более воспользоваться.
«Мы предлагаем реализовать универсальный и максимально простой механизм «периода охлаждения»
Мы же предлагаем использовать принцип «периода охлаждения», когда с человека может быть списано, условно, любая полученная сумма, однако, в течение минимум двух недель («периода охлаждения») человек сможет без каких–либо документов, просто по требованию получить эти суммы назад.
– Это, видимо, станет одной из ваших задач в наступающем году. Какие ещё задачи вы ставите в 2022 году?
– У Банка России на 2022 год намечен пилот, затем и запуск системы «Знай своего клиента» (know your client). Мы потратили вместе с Росфинмониторингом и ЦБ очень много времени и сил для подготовки данного проекта. Как всегда, появятся вопросы, предстоит что-то докручивать, доделывать. Но, что редко бывает, здесь будет возможность именно пилотировать сервис.
К сожалению, раньше в большинстве случаев мы сначала отправляли корабль со стапелей в море и тут же начинали ремонтные работы – высылаются ремонтные бригады, причём, одна ещё не уехала, как приезжает вторая. Одну заплату ставим, потом вторую на первую, потом третью на вторую... А кораблю–то плыть уже давно пора. Любой моряк вам скажет, что так в море не ходят.
И вот, наконец, на таком важном проекте, как платформа ЗСК, реализуется единственно правильный метод – учебный поход для выявления всего, что необходимо доработать до ухода в длительное одиночное плавание.
Кроме этого, в планах – законодательное закрепление показателя долговой нагрузки (ПДН).
Другой проект – доведение до финала проекта о единой информационной системе проверки сведений об абонентах (ЕИС ПСА). Это сверка тех данных, которые собирают банки, с данными, которые собирают операторы сотовой связи. Замечу, что данная система не предусматривает передачи персональных данных – что в наше время является редкостью.
Рассчитываем также, что реализуем два доступа: к Реестру доменов Роскомнадзора, а также к Единому государственному реестру записей актов гражданского состояния (ЕГР ЗАГС), находящемуся в ведении ФНС России.
Большие планы по корректировке работы Финансового уполномоченного – в части изменений тарификации его деятельности в сторону равных и более справедливых условий оплаты его деятельности, а также усиления роли рынка в организации его работы как прежде всего института гражданского общества. Данный законопроект в настоящее время уже находится на предварительном рассмотрении в Совете Федерации, уже обсуждался на Совете по развитию финансового рынка при СовФеде.
«Ничего дороже стабильности для рынка нет – как только начинается нормативная чехарда, это приносит банкам сплошные убытки. Поэтому мы поддерживаем переход к пакетному принципу регуляторных новаций»
Ещё одна инициатива наша, причем важнейшая, – законодательное закрепление практики, которую Банк России реализовал ещё в 2018 году. Речь идёт о выпуске поправок к нормативным актам пакетами, реализации так называемого «релизного подхода». Не в нарезку – один за одним, а сразу пакетами и не чаще двух раз в год. При этом, вступление в силу изменений устанавливается не ранее истечения шести месяцев. Это старая боль и огромная просьба всех банкиров, поскольку цикл внесения любых (!) изменений в банковские АБС составляет не меньше тех самых шести месяцев. Ничего дороже стабильности для рынка нет – как только начинается нормативная чехарда, это приносит банкам сплошные убытки. Как только появляется понятный цикл внесений изменений, сразу появляется та самая стабильность.
А стабильный финансовый рынок – это низкие ставки по кредитам, низкие тарифы, больше дистанционных услуг, удобные приложения. Поэтому именно стабильность регулирования – ключ к счастью потребителя.
